История, рассказанная моей близкой подругой Училась она в ПЕДе им. Крупской. Собралась как-то на хате большая компания согруппников. Пили крепко, многие еще и косячками баловались.
История произошла с нашей начальницей, когда она проезжала зимой через какую - то деревню по своим делам. Надо сказать, что ездит она на спортивного вида BMW и прикинута неплохо.
Дело было давно. В самом начале 90-х. Работал я молодым специалистом в одном известном институте, который сочинял НАШИ суперкомпьютеры. Денег много не платили и приходилось халтурить.
- Не трогай мои чертежи! - взревел Архимед, и римский центурион, случайно наступивший калигой на неровную линию, недоуменно отшатнулся. Потом внимательнее посмотрел на ученого и сдвинул шлем на затылок, открыв потный лоб с прилипшими темными волосами.
- Ты понимаешь, что я могу тебя убить? - громко спросил он, пытаясь перекричать треск пламени и крики местных жителей. - Там уже убивают, кстати говоря. Центурион ткнул гладиусом себе за плечо. Над Сиракузами тут и там вздымались к небу столбы дыма. Створка ворот, к доскам которой был копьем приколот владелец бань, скрипнула под тяжестью трупа и повисла на одной кожаной петле. Архимед, не поднимая на римлянина глаз, продолжал чертить в пыли концентрические круги, пересекая их линиями. - Ты можешь меня убить, - согласился он, и резким движением перечеркнул рисунок. - Я даже не буду кричать. - Ты - Архимед, верно? - центурион присел рядом со стариком на скамью и снял шлем. В начищенном, заляпанном кровью металле тускло отразился солнечный диск, проглядывавший сквозь дым. - Я читал твои труды. Меня зовут Цестий Руфин. - Вот как? - Архимед впервые оторвал взгляд от земли и иронически прищурился. Морщины, избороздившие его лоб, напоминали острые буквы какого-то невиданного алфавита. - И что же ты понял? - Я понял все, - центурион несколько раз воткнул гладиус в песок, стирая с него кровь, потом так и оставил клинок торчать погруженным на половину лезвия. Архимед молча глядел на него. Римлянин был молод, но его лицо уже было отмечено сеткой шрамов - они сплетались не щеках, один сизой бугристой веревкой спускался вниз по шее. Зато доспех (Архимед даже вспомнил его название - лорика хамата) выглядел ухоженным, и бляхи за отличия в боях ослепительно блестели. Ученый усмехнулся причудам памяти. - Ты ветеран? - Есть такое дело. Воевать - наука немудреная, - центурион задумчиво посвистел, вытянув губы трубочкой. Пес, напуганный звуками боя и жавшийся в дальнем углу, нерешительно тявкнул, но римлянин не обратил на него внимания. - Бедняга - сказал он, глядя на бывшего владельца бань, - чего бы ему не кидаться навстречу... Марк Анций, один из моих триариев - парень нервный. Вот и выставил пилум. Кстати, а что это за чертежи? - внезапно спросил Цестий Руфин. - Новая... машина... - Архимед ответил неохотно. На его лицо набежала тень, хотя, может быть, это просто клок дыма сильнее закрыл солнце. - Машина для обороны, я так полагаю? - центурион впервые за весь разговор улыбнулся, шевельнув шрамами на щеках. - Чтобы дать отпор непобедимой римской армии? - Не такой уж непобедимой. - Верно, - легко согласился Цестий Руфин. - Это доказывает то, что я сижу здесь рядом с тобой вместо того, чтобы прикончить человека, доставившего нам столько неприятностей. Добрый, добрый Цестий... Он выдернул гладиус из песка. Архимед не шелохнулся. Римлянин покачал меч в руке, положил его на колено, медленно повернул острием в сторону ученого. - Не страшно? - спросил он с любопытством. - Нет, - Архимед покачал головой. - Страшно другое. Я не успел довершить одно дело и теперь, похоже, уже не успею. - Это? - Цестий Руфин искоса поглядел на чертеж. Сощурился, словно бы покатал в зрачках солнечные зайчики. Ткнул острием гладиуса в центр, туда, где сходились линии. Архимед дернулся, точно удар пришелся по нему. - Здесь ошибка, - центурион снова улыбнулся, - здесь и еще вот здесь. Эта штуковина не будет работать. - Не может быть, - старик оскорбленно поднялся. - Сядь, Архимед, - спокойно сказал римлянин, - ну? Не загораживай свет. Сейчас я объясню.
Он говорил несколько минут, и все это время Архимед сутулился сильнее и сильнее, пропуская сквозь пальцы курчавую бороду. Последним точным движением гладиуса Цестий Руфин начертил на песке несколько линий и углов. - Вот так, - сказал он и посмотрел в ворота. Легионер огромного роста молча помотал головой, обматывая руку тряпицей, и центурион снова сгорбился, вытянув ноги. Архимед смотрел на линии, и губы его дрожали. - Невероятно, - прошептал он. - Ты... сумел доказать то, что не удалось мне. Но почему... Ученый вцепился рукой в локоть центуриона. - Почему ты не занимаешься наукой? Ты мог бы построить столько машин! - Куда мне, - беззаботно отозвался Цестий Руфин и нахлобучил шлем на голову. - Ты что, не понимаешь, Архимед? Я - солдат. Не-ет. Лучше уж я буду махать своим гладиусом, орать на свою центурию и лезть на стены во славу проконсула. Может быть, мне дадут венок, ну а потом, после службы, лет через двадцать я буду сидеть в таверне где-нибудь на Мамертинах, орать песни и требовать еще кружку цекубского в компании таких же стариков, пропивающих заслуженные денарии. Если, конечно, раньше не прикончат в Африке. Он встал. - Я - солдат, Архимед. А ты ученый. Вы, умные люди, вечно придумаете что-нибудь такое, чтобы одним махом лишить жизни побольше ребят в доспехах. Моя машина вот, - он вытянул вперед загорелую жилистую руку с мечом и полоснул наискось по воздуху, - не более того. Пожалуй, за один раз я даже могу убить двоих, если еще и дротиком. Но не больше. Ты же лишил жизни куда больше людей, ты ученый-убийца. Римлянин замахнулся, но остановил удар. Архимед сидел неподвижно, только дрожащие пальцы мелко комкали хламиду. От ворот послышался предостерегающий свист. - Но ты... ты все же великий талант, - Цестий Руфин скрипнул зубами, - мой отец восхищался тобой. Сейчас солдаты выведут тебя из города, там, в потаенной бухте будет ждать судно. Уезжай, Архимед. Плыви подальше отсюда, хоть к эфиопам, хоть к ехиднам или мантикорам. Понял? Только чтоб я тебя больше не видел. Если ты вернешься, я буду это знать, клянусь Юпитером. Не бойся, тебя не будут искать. Он сгреб со стола чертежи, сунул их в руки оторопевшего грека, кивнул легионерам, которые появились точно из ниоткуда. - Я... никуда... - запинаясь, начал говорить Архимед. Тогда один из солдат ударил его рукоятью гладиуса по затылку, второй ловко подхватил падающего, заворачивая его с головой в плащ. - Тащите, - коротко приказал Цестий Руфин.
Он огляделся. Марк Анций, тот самый огромный солдат, уже стоял рядом, держа перед собой чернобородого мужчину со скрученными руками. - Развяжи его. Взмах ножа - и веревки полетели прочь. Мужчина болезненно всхлипнул, растирая ободранные запястья. - Ты - шпион Халкидий, я полагаю? - центурион рассматривал его глазами, похожими на два обломка пыльного обсидиана. - Да, господин, это я... - Тебя кто-нибудь знает в городе? - этот вопрос застал шпиона врасплох. Немного подумав, Халкидий покачал головой. - Нет, господин, здесь у меня нет близких знакомых. - Хорошо, - в третий раз улыбнулся Цестий Руфин. Он отступил на шаг и ударом меча развалил Халкидию череп пополам. Тело, дергаясь, рухнуло и завозилось в песке. Марк Анций вытер окровавленную щеку и ухмыльнулся. - Надеюсь, он похож... - медленно проговорил его командир. - Лица не узнать, - сказал кто-то из легионеров. Центурион повернулся и, глядя в глаза Марку Анцию, приказал: - Всем молчать об этом. А ты - найди командующего и доложи ему, что мы не успели. Архимед уже убит.
Дело было в далёкие уже 80-е... Попал я служить на север в армейскую авиацию, т. е. наша вертолётная эскадрилья была придана мотострелковой дивизии для боевой поддержки. И вот дивизия затеяла проводить какие-то учения с высадкой разведроты в какой-то удалё...
1) Линия на траве, которую нужно было пересечь - это уровень зону обстрела. 2) Линию в условленное время пересекли ВСЕ сотрудники. 3) По поводу тактики- замечено все очень верно. За несколькими НО: -маркеры пейнтбольные бывают разные. В данном случае снайпера работали из проф. маркеров для соревнований - там дальность выше. -по правилам ВСЕ в кого попали, Сразу поворачивают назад. И это создает серьезное препятствие для тех кто бежит, образуется каша и скорость бегущих сзади очень резко падает. -и главное - КТО играл. Уверен что читатели неоднократно сталкивались с мягко скажем своеобразным поведением охраны на тех или иных объектах. Это люди со своими тараканами и прошивкой. И для многих из них несмотря на службу в армии и план руководства гипотетическая цель год не работать а бабки получать была главной. 4) Уволили всего около 20 человек за отказ подчиняться судьям, о чем я и написал.
Так же нужно понимать, что эти люди до игры в массовых мероприятиях не участвовали и командной работе не обучены.
По поводу игры и тактики:
-во-первых, пейнтбольная граната против профессионального маркера - это как дубинка против огнемета. Смешно и предельно неэффективно. Посмотрите ютуб.
-во-вторых - открою секрет:)) ладно уж:)
ДЗОТЫ были оборудованы таким образом, что из стрелкового оружия попасть по ним не было практически никакой возможности.
Против этих 700 человек играли профи высшего разряда- там каждый сантиметр был десятки раз пристрелен.
Еду в электричке. Заходит мужик с огромной собакой (алабай). Все путем - на коротком поводке, намордник надет, пес явно воспитанный и послушный. Рядом со мной девочка лет пяти шепчется о чем-то с мамой. Потом малышка встает и подходит мужику. - А можно я вашу собачку конфетой угощу? - и протягивает ему конфету. Мужик отвечает: - Сейчас спрошу у него. Склоняется к уху собакена и вроде как что-то говорит ему. Пес внимательно слушает и смотрит на девочку. Потом дергает ухом. Мужик: - Нет, не будет есть. Сказал - слишком маленькая для него. Девочка кивает, возвращается обратно задумчивая. Слышу, через пару минут спрашивает у мамы: - Слишком маленькая кто? Я или конфета?
Играю с дочкой в мячик в игру "съедобное, несъедобное". Я: Яблоко! Д: Съедобное!!! Я: Крокодил! Д: Несъедобное... Я: Ты! (называю её имя) Д: Если для крокодила, то съедобное.
Ребенку 2 года. Вечно всё подбирает с пола. Заметила, что он ходит и что-то сосет за щекой, вроде пуговицы. Ловлю его: Коля, плюнь! Коля делает: тьфу! и на пол падает большая бусина... странная такая... хочу ее взять, а она ножки расправила и побежала... оказалось, огромный паук-крестовик. Но пауку, наверно, было страшнее...
Через семь часов схваток, когда сил уже не было терпеть, больно хоть глаз вырви, я психанула и, бросив врачам «мне надоело, я пошла», почесала к выходу. Акушерка, поймав за подол мешковатой сорочки: «от меня беременной еще никто не уходил!» силой запихнула на кресло.
Захожу в кабинет. Сидит врач с огромными глазами, долго смотрит на меня. Я начинаю волноваться. Первым делом, конечно, в голове возникает неадекватная мысль: «Может, что-то я забыла надеть?». Врач прерывает молчание: «Скажи мне, пожалуйста, а ты не пробовала ещё в длину прыгать или с шестом?» Стою, соображаю о чём она вообще? Врач продолжает: «Конечно, некоторые физические упражнения беременным нужны и полезны, но не бег же со скоростью 60 км/ч по снегу, в дублёнке и семимесячным животом за автобусом!!» Оказывается, она в нем ехала…
В книге Владимира Мединского "Миф о России - тюрьме народов" приводится выражение Уинстона Черчилля, который якобы говорил, что «СССР — не тюрьма народов. Это коммунальная квартира народов». В качестве источника сведений указывается книга Черчилля "Мировой кризис. Автобиография. Речи." — М. — 2003. Открываем книгу и не находим ничего про коммунальную квартиру. Кстати, Мединский с 21 мая 2012 года министр культуры Российской Федерации!