По окончании института поехал я работать в один небольшой сибирский городок. Развлечений - никаких, зарплаты не платят, а выдают в ее счет по диким ценам просроченные консервы и баклажанную икру в трехлитровых банках, народ пьет пост-коммунистическими темпами и объемами, время от времени выползая на улицы, чтоб набить кому-нибудь морду. Или получить, тут уж кому как повезет. Про то и рассказ...
Познакомился я с одной милой девушкой, несмотря на молодость уже побывавшей замужем и разведенной, на почве непрерывного пьянства и неконтролируемой агрессивности бывшего мужа.
- Чистый зверь, - говорила она, и еще крепче прижималась ко мне.
- Мммм..., - угрожающе мычал я, что, судя по результатам, вызывало в ее душе неподдельную нежность.
- А ты знаешь, - говорила она, - ведь он следит за нами, ходит следом, ревнует...
- Рррр, - рычал я, теперь уже по поводу частого и постоянного, как рост курса доллара по отношению к рублю, возникновения образа бывшего мужа в столь неподходящих ситуациях.
Видимо, толковалось это не совсем правильно, судя опять-таки по результатам, ибо они немедленно умножались на два.
- Он грозится тебя отмутузить, - говорила она, ласково наматывая на палец мой чуб.
- Кха, - я напрягал бицепсы и мозг, силясь разнообразить свой лексикон.
Так шли дни за днями, в непрерывном росте результатов и напряжения, и гуляя с ней по вечерам я все чаще оглядывался, стараясь застать на месте преступления крадущуюся монстрообразную тень, встретить этот Ужас, Летящий на Крыльях Ночи лицом к лицу, как подобает мужчине, и ответить нашим бронепоездом на наглые притязания Антанты. И вот, через пару недель, когда ранним утром я, нестерпимо зевая, спускался по лестнице, пытаясь сосредоточиться на предстоящих рабочих буднях, на площадке ниже этажом я застал следы дикого ночного побоища.
- О, ее..., - сказал я (из чего можно заключить, что в то время, как все непрерывно росло, мой словарный запас неумолимо падал), - о, ее..., - обозревая разбрызганную по площадке кровь, расколотые плитки, и растоптанные стадом слонов ошметки пачки сигарет. И пошел дальше. Как солдаты, говорят, спокойно спят под звуки бомбежки, так и засыпал под истошные ночные крики истязающих друг друга уличными беспорядками граждан, заработал иммунитет, и не увидел ничего удивительного в своей неосведомленности о данном эксцессе. Первым, кто мне позвонил в этот день, была моя подруга.
- Что ты сделал с Пашей (бывшим мужем)?, - спросила она с непонятными интонациями.
- А что такое?
- Он только что был у меня на работе. Весь опухший и в синяках. Он ругался на тебя жутко, сказал, что это ты, и спросил, что за убийцу я пригрела на груди.
- Нуу?
- Он ходил с тобой разбираться ночью.
- А почему ты не спросишь тогда, как себя чувствую я?
- Что ты сделал с Пашей?!
- Я его не видел. Ни этой ночью, ни вообще когда-либо...
- ?!..
Хоть и бывший муж, видимо, она к нему была все-таки неравнодушна, и верила ему больше - напившись в очередной раз до скотского состояния, он почувствовал в себе достаточно храбрости (не меньше 0,5 л, думаю, с учетом ежедневности выпивки), и пошел меня бить. Он страшно кричал в замочную скважину, звонил, и пинал в дверь ногами до тех пор, пока не вышел заспанный мужик в семейных трусах и не дал ему пиздюлей по полной программе. После чего Паша ушел... По причине пикантности ситуации я так и не посвятил коллег в причины столь заразительного смеха...
А с подругой мы расстались...
|
